Идеи теории заговоров уходят в средневековье. Объект заговора менялся в зависимости от потребности общества: борьба с ведьмами, антисемитские кампании, внедрение мысли о том, что масоны намерены свергнуть все европейские монархии. Но «золотой век» теорий заговора наступил сегодня. Политолог Марк Браун и профессор Лорен Берлант на примере политики Дональда Трампа изучали, в чем привлекательность таких теорий и чем их распространение грозит обществу.
Теория заговора – визитная карточка политики Дональда Трампа. Основными «страшилками», которые внедрялись в общество правыми, были рассказы о засилье теневых глобалистов и банкиров, о таинственных сетях грумеров и педофилов, расистском движении «родителей» и пр.
Исследователи в своей работе показывают, что делает теории заговора привлекательными для среднестатического гражданина и как эмоции влияют на опыт человека, формирующий убеждения. Майкл Браун отмечает, что основной крючок, на который попадается сторонник теории заговоров, – возможность чувствовать себя умнее остальных членов общества. Конспирологи уверены, что они принадлежат к тем 2 % счастливцев, которые действительно знают истину. Кроме того, каждая теория явно или скрыто называет виновников социальных проблем. Чаще всего это «мешающие» в данный момент большие группы людей: исламисты, «черные», иммигранты, русские, ученые и пр.Сила теорий заговора в том, что в них есть крупицы правды, вокруг которых и выстраивается нужная идеология.
Погрузившись в теорию заговора, люди уходят от реальной жизни, не видят насущных проблем и легко становятся марионетками политиков.
